NN.RU 27 МАРТА 2021

В Нижегородской области проживает более 300 тысяч человек с инвалидностью. Иногда они сталкиваются с непониманием и сложностями с трудоустройством. Редакция NN.RU пообщалась с несколькими из них, чтобы понять — удобно ли им жить в городе, который отмечает 800-летие в этом году.

Андрей Буланов лишился всех пальцев. Он потерял их из-за обморожения во время несчастного случая. Сейчас он — председатель общества инвалидов «Инватур» и оказывает помощь тем, кто совсем недавно получил инвалидность.

— Люди, которые стали инвалидами, оказываются в шоке из-за нового диагноза, незнания терминологии, специальных организаций, которые могут помочь, и впадают в депрессию, так как не хотят принимать новую реальность. Они могут потерять желание жить, если не оказать им глубокую психологическую помощь. Человек по сути начинает новую жизнь. Он становится практически новорожденным: ему приходится заново учиться делать всё то, что уже умел раньше. Многих страшит эта беспомощность, незнание того, что будет дальше, — рассказывает Буланов.

Психолог для «галочки»

Одним из первых, кого видит человек, получивший инвалидность в результате несчастного случая, является психолог при больнице. По словам Буланова, многие пациенты не верят им, поскольку считают, что те разговаривают с ними неискренне, «для галочки», и не в состоянии их понять. Председатель «Инватура» убежден, что уже на этом этапе людям нужно рассказывать про такие общества людей с инвалидностью. Там смогут поддержать и проконсультировать «новичков».

Все реагируют на свою ситуацию по-разному. Пока одни впадают в отчаяние, другие — наоборот, моментально ставят цель встать «на ноги», минимизировать последствия травмы или болезни, возможно, даже полностью излечиться. Кто-то начинает занимать деньги на реабилитацию в Москве или за границей. По словам Буланова, такие люди тоже часто разочаровываются: реабилитация — дело не быстрое. Отсутствие быстрого результата часто рушит надежду людей на нормальную жизнь.

По словам Андрея Буланова, в таких ситуациях психологи и психотерапевты всё же нужны — чтобы не впасть в депрессию. Это особенно важно для тех, кто надолго закрылся в себе и не выходит из дома.

Люди с безграничными возможностями

— У нас, в России, принято, что к инвалидам нужно относиться «по-медицински». Их нужно только лечить, главное, чтобы у него не было дополнительных каких-то осложнений. Но тут нужен, скорее, комплексный подход: про медицину не нужно забывать, но важно еще фокусироваться и на душе, — дополняет Андрей Буланов.

В России долго не могли подобрать нужный термин, чтобы обозначать людей с инвалидностью. Раньше их называли просто инвалидами (от англ. invalid — нетрудоспособный, больной, недействительный), но в начале нулевых на Западе стали отказываться от этого термина. Тогда в России придумали формулировку «люди с ограниченными возможностями здоровья», который позже трансформировался в «людей с ограниченными возможностями». Сейчас наиболее нейтральной считается формулировка «люди с инвалидностью».

«Колясочники любят танцевать»

О доступности городской среды для людей с инвалидностью можно говорить с начала 2010-х. До этого их либо просто высылали из города (почитайте про «сталинские самовары», если у вас крепкие нервы. — Прим. ред.), либо ограничивались привариванием примитивных пандусов к крыльцу дома, где живет человек.

В 2009 года в Нижнем Новгороде Екатерину Демину не пустили в ночной клуб. Администратор клуба аргументировал свою позицию тем, что переживал за безопасность девушки на коляске. Несмотря на то, что она была с сопровождающими, которые готовы были ей при необходимости помочь.

Дискотеки и вечеринки проходят и в обществах инвалидов, хотя некоторые по-прежнему пробуют попасть на танцплощадку клубов «для всех».

— На самом деле в Нижнем многие ребята-колясочники любят танцевать. Они себе заказывают специальные для этого коляски. Некоторые любят заниматься баскетболом, кто-то — боччей (паралимпийский вид спорта, нацеленный на точное попадание мяча, немного схож с боулингом. — Прим. ред.). Для разных видов активности есть свои коляски, — поясняет Буланов.

В Нижнем Новгороде на данный момент есть несколько физкультурно-оздоровительных комплексов и спортивных клубов, которые оборудованы специальными лифтами, душевыми, бассейнами и тренажерами, которые могут посещать люди с ОВЗ. Многие из них очень любят спорт и активный образ жизни.

Дискотеки — не помеха для глухих

Илья Галкин не слышит с рождения. Он профессионально занимается хоккеем с командой глухих, болеет за футбольный клуб «Торпедо» и часто посещает их матчи. Сейчас его мечта — поехать за границу, чтобы поучаствовать в международном матче по хоккею среди слабослышащих. Еще он хочет как можно больше путешествовать с семьей.

Иногда в свободное время Илья Галкин вместе с женой ходят на дискотеки, чтобы развеяться, а на его странице много подборок с музыкой:

— Да, саму музыку я не слышу, но чувствую вибрации, настроение музыки, поэтому для меня важно, чтобы было много басов. А моя жена — слабослышащая, она на большой громкости может слышать музыку, лучше понимать ее настроение. Ей это не настолько принципиально, поэтому большинство музыкальных подборок находит она.

Председатель «Инватура» считает, что к Чемпионату мира по футболу в 2018 году в сфере доступной среды произошел большой прогресс: сделали подъемники в аэропорту, на вокзале. При этом он с сожалением отмечает, что людям с инвалидностью сложно заниматься речным туризмом — и это довольно странно в городе на слиянии двух рек.

Благоустройство

По мнению экспертов, проблемы с доступной средой часто начинаются еще в пределах квартиры.

— Мы хотим, чтобы новостройках хотя бы двери в туалет создавали широкими. В дверь шириной 60 сантиметров коляска точно не проедет, а в дверь 80 сантиметров — спокойно, можно на худой конец хотя бы 70 сантиметров. Технически для постройки широких дверных проемов нет каких-то помех. Все просто привыкли к советским стандартам, — поясняет председатель «Инватур» Буланов.

Буланов сообщает, что в ответ на их требование строить дома с более широкими проемами часто предлагают строить специальные дома для инвалидов. По его мнению, это больше напоминает сегрегацию. Такая практика была популярна в советское время, когда для обществоа слепых строили специальные «слепецкие» дома.

Большие проблемы маломобильным нижегородцам доставляет работа ДУКов и безответственные ТСЖ. Недостатки их работы особенно проявились этой зимой, когда неубранный снег лежал во дворах почти два месяца. Слепых и слабовидящих завалы сильно дезориентируют, а маломобильным гражданам сложно проехать даже с сопровождающими.

«Выучите русский жестовый язык»

С отдельными трудностями сталкиваются слабослышащие и незрячие в банках, МФЦ и судах — не всегда для этого хватает оборудования и квалифицированных работников.

Глухой Илья Галкин утверждает, что довольно быстро налаживает контакт с клиентами: в доставке еды не требуется большого объема коммуникации. Проблемы у Галкина появляются в организациях и экстренных службах, когда нужно решить более сложные вопросы. Тогда без сурдопереводчика обойтись гораздо сложнее.

Общество глухих выделяет 40 бесплатных часов в год на услуги сурдопереводчика. Галкин говорит, что их практически никогда не хватает. Больницы, банки, суды — самые времязатратные организации. Как рассказывает Илья Галкин, многие глухие и слабослышащие нижегородцы сейчас пытаются добиться увеличения количества бесплатных часов.

Мужчина объясняет, что установить контакт со слабослышащим можно и без переводчика. Для этого нужно просто говорить четче — глухой сможет понять вас по вашей мимике и артикуляции.

— А вообще мой главный совет всем — учите русский жестовый язык, чтобы не было проблем с непониманием, — добавляет Галкин.

Инклюзивное образование

Инклюзивное образование — это форма обучения, согласно которой каждый человек имеет право и возможность обучаться в общеобразовательных учреждениях, независимо от физических, ментальных, социальных, интеллектуальных и языковых особенностей.

Анна Боброва уже более 20 лет работает с детьми с ОВЗ (ограниченные возможности здоровья). Она занимается развитием инклюзивного образования в Нижегородской области. Сейчас она работает в фонде поддержки детей с нарушениями развития «Верас».

Боброва считает, что Россия имеет не очень большой опыт инклюзии по сравнению с западными странами. Для качественного развития тут требуется совместная работа обычных учителей и преподавателей коррекционных школ. Опыт последних поможет найти контакт педагогам с учениками и выстроить правильную программу обучения.

По словам специалиста, для инклюзивного общества уже сейчас необходимо объяснить учителям, другим детям и родителям, как корректно себя вести в отношении людей с инвалидностью. Кроме того, такие навыки нужны всем сотрудникам школы — включая обслуживающий персонал.

Уже сейчас в Нижегородской области существуют «уроки доброты», на которых детям показывают различную технику, приспособления для людей с инвалидностью. На них также рассказывают про права и возможности лиц с ОВЗ, про пользу обучения детей с инвалидностью именно в общеобразовательных учреждениях. Такие занятия, по словам эксперта, облегчают принятие и формирование эмпатии у детей.

Существует и американская модель формирования правильного отношения у детей к людям с инвалидностью. Она подразумевает то, что дети из общеобразовательных школ посещают коррекционные, а иногда до половины класса в таких учреждениях составляют дети без инвалидности. Таким образом, у всех ребят стираются границы каких-либо различий.

Детям с ОВЗ, помимо обычного учителя в школе, необходима дополнительная поддержка тьютора. Это специалист, который исследует интересы и создает среду для развития ребенка. Он ориентируется не на потребности учебной программы или образовательного стандарта, а на потребности учащегося. По данным регионального Минобра, сейчас в образовательных организациях всей области работает только 81 тьютор — люди идут туда неохотно, поскольку требования высокие, а средняя зарплата у них около 15–20 тыс. рублей.

Анна Боброва считает, что самое главное для улучшения положения людей с ОВЗ — «учитывать особенности друг друга и принимать людей такими, какими они вот есть. Потому что с принятия оно всё и начинается».

Инвалидность не всегда влияет на трудоспособность

Илье Галкину было сложно найти работу. По специальности он зубной техник, однако в какой-то момент он понял, что хочет сменить сферу деятельности. Очень часто работодатели предлагали ему низкоквалифицированный труд: уборщика, дворника и так далее. Нужно было постоянно доказывать, что ограничения по слуху не мешают производительности. В итоге он нашел себе работу курьером.

— В обществе глухих я нашел объявление о работе курьером в «Яндекс.Еда». Они недавно начали набирать глухих и слабослышащих сотрудников. Там ничего трудного, удобный график работы и само приложение. Заодно я неплохо познакомился с городом, несмотря на то, что родился и всю жизнь провел в Нижнем Новгороде.

«Никто никому ничего не должен»

Иногда проблемой отсутствия работы является излишняя опека. Часто близкие стараются лишний раз помочь людям с инвалидностью и проявляют гиперопеку. К этому можно быстро привыкнуть. По словам Буланова, люди в таких ситуациях становятся очень инфантильными:

— В вопросах трудоустройства важно понять, что никто никому ничего не должен. Некоторые инвалиды сами ставят высокие требования для своей профессии (хотят, чтобы им организовали транспорт на работе, отпуск на долгий период времени, когда они захотят). Так быть не должно. Я сам работодатель и прекрасно понимаю своих коллег в этом плане, — комментирует Андрей Буланов.

Чтобы избежать изнеженности, мужчина рекомендует не отказываться от социальной жизни, рассказывать обществу о правах людей с инвалидностью.

Источник: nn.ru